Шиина о Kakeochi mono и работе с Сакураи
читать дальшеnatalie.mu
Интервьюер: Вашим с Сакураи-саном дуэтом, кажется, были потрясены люди со всего мира. Когда о нем объявили, реакция была очень бурная.
Ринго Шиина: Правда?
И: В твиттере эта новость попала на первое место мировых трендов.
РШ: Ого. Может, это из-за демонического фото? Люди из менеджмента Сакураи-сана, увидев мою промофотографию, сказали: «У нас есть фотография подстать вашей!». Они ее специально кадрировали так, чтобы выглядело, будто мы с Сакураи-саном соперники, и отправили мне.
И: Я подумал, что оно сделано хоть и отдельно, но в соответствии с концепцией песни.
РШ: Нет. Похоже, что оно сделано для других целей. Даже со стороны Сакураи-сана сказали: «Ничего себе совпадение!».
И: Почему вы пригласили Сакураи-сана?
РШ: В первую очередь, то, как он управляется с высотой тона и интервалами, когда поет посреди громкого звука. Мне кажется, в его вибрато на верхах и в других вещах между им и мной есть что-то общее, некое своеобразие фонации. Однако, стесняюсь говорить это, но основательно осведомлена я была о Сакураи-сане еще во времена Jihen, во вторую половину того периода. Помню, в вокале Изавы-сана из Jihen* чувствовалось что-то-такое... даже не знаю... какое-то веяние Гуммы. И когда я спросила его, откуда в нем это, он сказал, что учился на BUCK-TICK. Как вы знаете, они [BUCK-TICK] прекрасные люди, поэтому они мне ужасно понравились. Я вступила в фан-клуб, купила билеты через предзаказ и, конечно, отправилась на их концерт в Такасаки. А на рингтоне у меня была Dokudanjou Beauty.
[* Tokyo Jihen, или Tokyo Incidents — группа, созданная Шииной. Период активности: с 2003 до 2012 года. Ичиё Изава — пианист и вокалист. Большое влияние на него оказали BUCK-TICK и BOØWY.]
И: Неужели настолько увлеклись!
РШ: Потом [BUCK-TICK?] меня пригласили, но я не смогла присоединиться к записи из-за обстоятельств, связанных с моим физическим состоянием. Честное слово, мне очень нравится мастерство Имаи-сана как автора и его подход к игре на гитаре. Я бы хотела взглянуть поближе на его оборудование. Его музыкальное воображение неиссякаемо. Но в этот раз я ограничилась тем, что воспользовалась голосом Сакураи-сана. Для сцены, в которой почти нет драматизма* в контексте истории всего альбома.
[*Шиина использует слово ドラマ性, что означает «драматизм» в широком смысле слова. Не знаю, что она имела в виду, говоря, что в Kakeochi mono почти нет драматизма. Может быть, речь о романтическом нюансе.]
И: Вы общались с Сакураи-саном раньше?
РШ: Просто иногда виделись на лайвах за кулисами. Я всегда начинаю писать песню после того, как факт участия будет утвержден, но Сакураи-сан заболел в конце прошлого года. Я сообщила ему, что мне не хотелось бы, чтобы он перенапрягался ради меня. Но Сакураи-сан сказал: «Все в порядке. Я все сделаю». Я подумала: «В таком случае...» — и начала писать, с опаской... но в результате получилась абсолютно бесцеремонная песня. Более того, Сакураи-сан ответил таким сокрушительно потрясающим исполнением, что я потеряла дар речи от благодарности.
И: Когда вы писали лирику к Kakeochi mono, какие образы вы держали в голове?
РШ: Я хотела, чтобы Сакураи-сан спел слова, которые ему подойдут. Насколько только возможно. Но при этом, я уже решила, в каком месте альбома будет располагаться эта песня, а звучание и лирику я составила так, чтобы передать чувство опасности и безысходности у людей, которые движутся в тупик.
И: Песня находится между Ma Chérie [третья песня альбома], в которой мой любимый человек все больше становится отражением меня, и Donzoko made [«На самое дно», пятая песня альбома], в которой, как понятно из названия, происходит падение.
РШ: Да. Они уже не видят ни себя, ни своего партнера. Я хотела изобразить состояние пресыщения, такое, когда не видно будущего, когда они окончательно застряли, но упорно не смотрят друг другу прямо в глаза. Это сцена прямо перед падением в бездну. Сцена скорого столкновения с тупиком.
madamefigaro.jp
И: Атсуши Сакураи-сан (BUCK-TICK), Тотасу Матсумото-сан (Ulfuls), Хироджи Миямото-сан (Elephant Kashimashi), как и вы, родились в год лошади, только старше вас на 12 лет. Вам легко работать с такими людьми?
РШ: Да. Думаю, мы совпадаем. Они неразговорчивые. У них такой стиль работы: «Если есть свободное время, давайте посовещаемся. Хочу быстро сделать работу. Потом бегом домой» *улыбка*.
И: Как появилась песня Kakeochi mono?
РШ: Мне хотелось интересного в техническом смысле эксперимента. Я старалась, чтобы песня сама по себе получилась несложной. Первобытная мелодия посреди почти полного отсутствия гармонии. Я подумала, что, возможно, с помощью такой мелодии получится гораздо точнее запечатлеть на записи отличительную особенность Сакураи-сана как музыкального инструмента. На самом деле, конечно, у него есть бесчисленное количество характерных черт, которые я хотела бы описать, например, более романтичная или драматичная сторона, но в этом альбоме я хотела в первую очередь взять на время себе в пользование особенности его голоса.
И: Вы решили и то, какой будет песня, и то, что она будет распологаться в первой половине альбома, верно?
РШ: Да. В Kakeochi mono я хотела изобразить чувство пресыщения перед самым крахом человеческих отношений, показать такую связь, которая пугает даже их самих. Это происшествие непосредственно перед падением «На самое дно».